Реакция мужчины на рождение неполноценного ребенка
Важность мужчины как отца для детей, его роль в воспитании длительное время значительно недооценивали. Традиционное социальное понимание мужской роли, выраженное в ориентации на труд и мир "вне дома", нашло отражение и в научной мысли. Выраженная политическая активность женского движения, обличала ограниченное влияние доминантных социальных гендерных ролей на женщин, ставило мужчин в позицию «дискриминаторов» и нужно было еще много времени, чтобы общество пришло к осознанию, что традиционные гендерные роли ограничивают и притесняют развитие мужчин не менее чем женщин, и они также нуждаются во внимании.
«Большая часть процесса мужской социализации в нашем обществе происходят отнюдь не в пользу мужчин, оно угнетает их внутреннее развитие и ограничивает полную реализацию потенциала - особенно в сфере межчеловеческих отношений: как мужей, отцов, сыновей, друзей».
«Многие мужчины четко осознают тот вред, который наносят себе, когда живут в соответствии со стереотипами и требованиями в отношении мужской роли. Сегодня работники сферы психического здоровья должны понять чувства и внутренние переживания мужчин, чтобы суметь развивать эффективные терапевтические модели поддержки и помощи мужчинам в их внутреннем освобождении и развитии».
Особенно заметное ограничение, наложенное на мужчин стереотипными гендерными ролями, прослеживается в отцовстве. Особая трудность для мужчин при полноценной реализации себя в отцовстве описывает типичный феномен патриофобии - страха отцовства и, соответственно, попыток избежать его. Этот феномен, по его мнению, обусловлен тем, что большинство мужчин в процессе своей социализации используют такие ложные утверждения:
1. Воспитание детей - это «женское» и унизительное для «мужского достоинства» дело.
2. Детям не требуется присутствие и эмоциональный контакт с отцом, главная роль отца - быть «добытчиком».
3. Воспитание детей - это утомительный процесс. Женщинам он дается лучше и легче, потому что они естественно способные в этой сфере, и мужчины не смогли бы справиться с этим так же хорошо, как женщины.
Следствием существования ложных стереотипов стало то, что большинство мужчин не понимает, как важно их участие в отцовстве для детей, для жены и, что не менее важно, для них самих. «Отцовство - это не то, чем занимаются совершенные мужчины, но то, что делает мужчину совершенным. Оно позволяет мужчинам в полной мере ощутить и выразить свою человечность и свою мужественность».
Своими размышлениями об отцовстве делится Николай - его жена умерла, рождая сына, который остался инвалидом: «Как это - быть отцом?.. Мне вспоминается эпизод прогулки под грозой. Трехлетняя дочь сидела у меня на плечах. Впервые девочка была так далеко от дома - и на тебе - гроза. Я немного начал переживать, какой будет ее реакция. Но когда вдруг между раскатами грома услышал, как мой ребенок пела песенку, то понял, насколько она доверяла мне, взрослому. Важно не изменить этого доверия, подтвердить его и в критических ситуациях, и каждый день. Думаю, тогда отцовство сделало меня более ответственным, несмотря на определенную долю юношеского авантюризма. Другое дело с сыном, младшим на девять лет - непросто было стать и отцом, и матерью, быть и мягким и твердым. Когда ребенок развивается не совсем так, как надо, добавляется много горечи. Давать ребенку радость, играть и радоваться, побеждая отчаяние, быть верным - это высокие требования. Надеюсь, что хоть немного с этим справился».
Подробный анализ элементов родительской роли мужа описывает следующие элементы:
(1) «Добытчик» семьи. Роль мужчины в семье заключается, прежде всего, в обеспечении ее пропитания, с помощью этой роли традиционный человек осознает, что он демонстрирует свою любовь и преданность детям
(2) Роль защитника семьи - чтобы семья была в безопасности, она должен чувствовать силу, мужество отца, его весомый социальный статус. Потребность чувствовать / демонстрировать свою силу / строгость может создавать проблемы в семейных отношениях, где, кажется, гораздо нужнее проявления любви, заботы, нежности.
(3) Роль «главы семьи» - того, кто руководит, принимает решения, дисциплинирует, наказывает, определяет ценности. В воспитании детей эта родительская роль особенно проявляется, и в противовес женщине, должен проявлять строгость и требовательность, дисциплинировать, мотивировать детей к учебе, труду, получение социального статуса.
С этой ролью «строгого отца» связан и так называемый «антифемистический» компонент гендерной роли мужчины, согласно которому от мужчины требуется эмоциональный стоицизм и потребность доказать, что он не женщина. «Феминистическими атрибутами, которые должен отбрасывать «настоящий мужчина», является открытость, мягкость, эмоциональность, впечатлительность, искренность. В исполнении родительской роли это приведет к удару по дисциплине детей и мотивировке их к карьере, особых достижений, но оставляет мало места для эмоциональных, теплых отношений с детьми. Поэтому в основном мужчины не готовы к ним».
Негативные последствия такого стиля отцовства хорошо известны.
«Отсутствие отца или его авторитаризма приводят к нарушению формирования у ребенка самооценки и само принятия, порождают ощущение беспомощности. Отсутствие отца ребенок воспринимает как наказание, его постоянные наказания и чрезмерная строгость относительно дисциплины как осуждение».
Каким же образом эти гендерные характеристики традиционной роли мужчины как отца проявляются в семье с инвалидностью / хронической болезнью ребенка?
Прежде всего, следует отметить, что внешне эмоциональные реакции мужчин вследствие ожидаемого описанного выше «эмоционального стоицизма» могут проявляться значительно меньше, создавая иллюзию «спокойного» восприятия.
«Эмоциональные трудности мужа могут маскироваться на потребности « держать себя в руках». Для мужчин может быть, сложно выражать свою печаль, потому что выражать такие чувства может быть для них признанием своей слабости. Когда мать переживает шок, депрессию, отец может подавлять свои чувства, потому что они «не подходят мужчине» и / или же потому, что он желает быть поддержкой жене, а потому должен быть сильным»
Такой стоицизм, может создавать дополнительный стресс для мужчины, ему трудно понимать и выражать свои эмоции, а, следовательно, и адаптироваться к инвалидности.
«Эти аспекты стереотипных гендерных ролей мужчины могут каждый раз обновляться и создавать значительные препятствия в эмоциональной адаптации мужчин к инвалидности своего ребенка».
Трудность мужчин в умении принимать, выражать собственные чувства и использовать социальную поддержку - большая помеха в решении задач, связанных с кризисом, обусловленным умственным развитием ребенка. Некоторые исследования показали, что отцовский уровень депрессии умственно отсталых детей оказался выше, а общая самооценка и оценка себя в роли отца ниже, чем в контрольной группе отцов здоровых детей. Другое же исследование показало, что среди отцов, которые переживают высокий уровень стресса, главными коупинг стратегиями были такие, которые основаны на механизме осознания чувств / источников стресса. К таким нездоровым стратегиям можно отнести попытки избежать семьи / ребенка (от большей погруженности в работу и иную деятельность вне семьи до развода), длительное отторжение инвалидности / прогноза ребенка, злоупотребление алкоголем и другие.
Проблема предотвращения / уменьшения контактов отца с ребенком инвалидом / всей семьей требует особенного внимания, так как его последствия на семейную систему разнообразные:
«Чем больше отец уходит заботу о ребенке, то в большей степени бремя заботы падает на других членов, в том числе на мать. Чувство злости и обиды будут нарастать в ней, дополнительно затрудняя отношения с мужем. Отстранение отца от семьи на время когда ее члены пытаются справиться с дополнительными стрессами, связанными с отсталостью ребенка, может принимать патологическую динамику».
Отстраненность отца может негативно влиять еще и потому, что, как показали исследования, реакция отца, восприятие отцом инвалидности могут быть ключевыми в определении реакции всей семьи. Выявлена зависимость между уровнем принятия ребенка отцом и общим уровнем принятия / отторжения особенного ребенка в семье. Помня о традиционной роли «главы семьи», можно предполагать, что в части семей реакция отца, как взмах палочки дирижера в оркестре, может определять общее направление адаптации семьи и выбор тех или иных коупинг стратегий.
Другой трудностью / особенностью реакции мужчин может быть чувство ощущения собственной беспомощности что-то сделать / изменить, защитить своего ребенка. Это удар по роли мужчины как сильного защитника, который умеет и может решать все проблемы. Именно этим можно объяснить, почему часто мужчинам особенно нелегко принять прогноз инвалидности - а потому и они порой входят в роль воина: «нет, я никогда с этим не примирюсь, я поставлю ребенка на ноги» именно этим можно объяснить и обнаруженные в упомянутых исследованиях низкие уровни общей самооценки и самооценки себя как отца, а также распространенный клинический феномен злости, как главного чувства у мужчин. Учитывая то, что злость является едва ли не единственным для мужчин чувством, она становится формой защиты от эмоциональной боли и ощущением собственного бессилия перед неполноценностью. Если невозможно вылечить неполноценность, то надо делать то, на что способен - найти и наказать виновных - такая динамика синдрома одержимости местью и поиска виновных, которая может быть у мужчин.
Еще одной особой трудностью для мужчин является социальная невосприимчивость, связанная с отсталостью ребенка. Мужчины в целом больше, чем женщины, ориентированы на важность социального статуса собственного / своих детей (причем сыновей в несколько большей степени, чем дочерей). Возможно, именно этим можно объяснить то наблюдение что при представлении диагноза / прогноза ребенка мужчины обычно более выражают беспокойство не так нынешним состоянием ребенка, как его возможностями по развитию, учебе, труду, достижению определенного социального статуса в будущем. Собственно, в этих системах социальных ценностей, где ценность жизни неполноценной личности занижается, рождение особенного ребенка может быть значительным ударом по социальному статусу отца. Выражением этого могут быть реакции стыда, скрытие факта инвалидности ребенка, избежание появления с ним в общественных местах. В крайних случаях может возникать ситуация, когда в результате такого негативного, стереотипного восприятия неполноценной личности может серьезно страдать качество отношений отца с ребенком. В некоторых случаях может быть эмоциональное отчуждение, отторжение ребенка, отказ от него, физическое / эмоциональное ущемление. Другая крайность - чрезмерные, нереальные усилия «социально реабилитировать», доказать особые, чрезвычайные способности ребенка - несостоятельность этих усилий прежде всего в том, что они обусловлены необходимостью реабилитировать ребенка и собственный социальный статус не из-за изменения социальных ценностей, а из-за попыток утвердиться в системе действующих социальных ценностей.
Так, в целом для мужчин неполноценность ребенка является кризисом, адаптация к которому может быть осложнена правилами традиционных гендерных ролей. Реальные эмоциональные трудности мужчин могут прятаться за маской стоицизма, а потому могут не привлекать надлежащего клинического внимания. Строя модели семейно централизованных терапевтических вмешательств, крайне важно помнить о систематическом привлечении мужчин.
Несмотря на распространенный скептицизм специалистов о возможной эффективности привлечения мужчин, исследования таких моделей вмешательств (в частности моделей групповых встреч для мужчин) показали их эффективность в уменьшении уровня депрессии, стресса, улучшении отношений с ребенком инвалидом, большим удовольствии от общения с ним и от собственного отцовства
Хотя теория гендерных ролей добавила ценного в понимание индивидуального опыта родителей этот опыт индивидуальный и неповторимый. Клиническая реальность свидетельствует о большом разнообразии индивидуальных реакций мужчин, и не все из этих реакций попадают под этикетку гендерно обусловленных. Возможно, гораздо больше, чем понимание ограничений, является осознание того, что для мужчин, как и для женщин, столкновение с отсталостью - это кризис, который может стать для кого-то препятствием, а для других – шансом к развитию, к актуализации, к освобождению от ограничений ролей и социальных стереотипов. Это подтверждает личное свидетельство отца неполноценной девочки, которое, по опыту, есть не исключительное, в частности в группах для пап приходится слышать подобные признания:
«Джессика научила меня настоящей любви. Поэты и проповедники, влюбленные и мечтатели приписывали себе знания и определения иные, чем истинная любовь. Но в молчании Джессики я открыл истинное значение любви: ты даешь все, и не ждешь ничего в ответ...»
Пособия по инклюзивному обучению и оборудование для инклюзивного образования (клавиатура с большими кнопками, джостик для детей с ДЦП, роллер для детей с ДЦП)